ОРЕХОВЫЙ СПАС
– отчего жизнь моя как чащоба?
– оттого что ты –
просто ореховый человечек
мозги твои грецки
а сердце – лещинно
а Я – твой Ореховый Спас
Я давлю скорлупы
но возношу ядра
видишь
как черны Мои натруженные пальцы? много
много очистил ими Я ореховых урожаев
младых млечных
о. Сергий Круглов
23.08.2016
Чем был орех для наших предков
Ольга Шульчева-Джарман
Орех – что для нас? Ничего, полезная постная пища, в пост или под пиво – кому как.
Хотя орехи издревле употреблялись индоевропейцами – предками народов Европы, от Ирландии до наших славянских земель. Сохранился гимн, в котором играющий с орехами становится словно одержимым, словно опьяненным сильнодействующим напитком – сомой. Он словно околдован и просит богов освободить его.
«Дрожащие орехи с огромного дерева пьянят меня. Ураганом рожденные, перекатываются по желобку. Словно сомы напиток с Муджават-горы, мне предстала бодрствующая игральная кость. Игральные кости лишь на одну не сошлись, и я оттолкнул от себя преданную жену. Вот я решаю: «Не стану с ними играть, уйду от сотоварищей, на игру спешащих». Но брошенные кости подают голос. И спешу я к ним, как спешит любовница. Резвится стая их, трикраты пятидесяти, законы их непреложны, как закон Савитара. Не уступают они наимощному в ярости, даже царь пред ними в поклоне склоняется. Они вниз катятся, они вверх прядают, без рук одолевают имеющего руки. Помилуйте нас! Не напускайте так рьяно ужасное колдовство! Да уляжется ярость ваша и вражда! Пусть другой попадет в тенета ореховые!»
Орешник для наших древних предков – магическое дерево, особое дерево.
Кельты сохранили больше всех историй об орехах. В одной из ирландских саг рассказывается об удивительных лососях, которые мудрее всех на земле. Это неудивительно – они питаются орехами с орешника мудрости, что растет над их водопадом в Донегалле. Чтобы получить мудрость, герой эпоса должен уподобиться лососю – поймать орех в воде, а не срывать его.
Печальная история про гибель девушки, безответно влюбленной в ирландского богатыря Кухулина, тоже, кстати сказать, полу-шаманского вида – с семью зрачками, с семью пальцами, с разноцветными ямочками на щеках и магическим оружием.
Есть версия, что древнеанглийские слова «ведьма» и «орех, орешник» (дерево) являются однокоренными.
Южные славяне (сербы, хорваты и др.) имели такой обряд на Рождество: «Принесенную колоду обмазывают по краям медом, посыпают зерновым хлебом и кладут в печь на горячие уголья. …Вслед за тем хозяйка устилает пол соломою и разбрасывает по ней орехи».
Российский языковед и философ А.А. Потебня писал, что орех – это символ грома и молнии у славян (так же как и верба). С громом и молнией связывался Перун, а также другие, преимущественно солнечные божества, например, Дажьбог и Сварог. Но дерево, в том числе и орешник – это и образ соединения миров, по которому путешествует колдун. Иными словами, орех для наших предков был сакрально значимым плодом, хотя эта сакральность значительно позабылась.
Напрасно кричать, что это – язычество
Но что осталось? Боязнь колдовства так характерна для людей! И вот теперь так распространены молебны священномученику Киприану и мученице Иустине, чтобы от колдовства защититься. Люди ищут в Церкви способов защитить себя от темных сил, в которые они верят так же истово, как верил незадачливый игрок из гимнов древних ариев.
Но как же мы забыли, что –
…в каждом древе – распятый Господь,
В каждом колосе – тело Христово,
И молитвы пречистое слово
Исцеляет болящую плоть.
(Анна Ахматова)
Да, вместо дерева славянского бога – древо Христово, а вместо славянской культовой вышивки на полотне – Лик Христов. Ведь славяне вышивкой изображали богов и их символику и помещали вышивки в священное место в доме,[1] в красный угол – это место потом займут иконы, и их будут украшать рушниками с вышивками.
«Не бойтесь! – говорит с Образа Нерукотворенного, с белого полотна с Ликом запечатленным, Спас людям Своим. – Я с вами!»
Сын Человеческий знает немощь естества человеческого. Он знает, что людям свойственно бояться, видеть страх там, где его и нет. Если ушли явные ритуалы народного славянского язычества, все равно в душах людей живут древние человеческие поверья и страхи. И напрасно кричать, что это – язычество. Христос не кричал на сирофиникиянку, Он защитил от смерти ее умирающую дочь.
Деревья приняли Христа на свои ветви
После Успения многие люди считают, что начинаются самые трудные в духовном отношении дни – «Богородицы, дескать, на земле нет до Рождества Ее». Говорят, что тяжело на душе, на сердце. Это, вероятно, остатки культа Мокоши, которая была прихотливо милостивой и изощренно жестокой богиней.
«Увидела я, что Господь для нас – все, что есть благое и утешительное для помощи нам. Он – риза наша, что покрывает и укутывает нас по любви Своей, обнимает нас, делается нам убежищем, со всех сторон окружает нас по Своей любви, которая настолько нежная, что никогда не оставит Он нас. Итак, во всем этом увидела я, что Он есть все, что благо, как я разумею.
И в этом Он явил мне нечто малое, не больше лесного ореха, лежащего в ладони моей руки. В этой малости я увидела три вещи: первую, что Бог создал мир, второе, что Бог любит его, третье, что Бог сохраняет его», – говорила Иулиания Норичская.
Для нее орех был символом целого мира, не колдовского, но любимого Богом. Поистине, не только яблоко, но и простой орех можно взять в руку, словно мир.
Взят в руки целый мир, как яблоко простое.
Богослужения торжественный зенит,
Свет в круглой храмине под куполом в июле,
Чтоб полной грудью мы вне времени вздохнули.
(О. Мандельштам)
Не бойтесь, – говорит Тот, Кто был пригвожден на древе – и да ликуют все древа дубравные днесь. Ибо после того, как Он стал проклятьем, нет ничего проклятого.
Не от деревьев волшебство и страх – они приняли Христа Бога на свои ветви.
Мир снова в ладони человеческой, как яблоко простое, как орех Юлиании Норичской.
Не бойтесь!
